[Бестолковая рыбина]

Посмотрела летсплей на Outlast 2. Я всё хотела его сама пройти, чтобы не получилось, как с первым, когда проходить уже не имело смысла, потому что всё проспойлерила себе летсплеем, но всё-таки не удержалась и посмотрела, и правильно сделала — играть бы я в это не хотела.

Мне не было страшно. Вообще. Зато было очень мерзко. На мой вкус, они убили весь саспенс зашкаливающим уровнем говна и тухлятины в "деревенской" части игры (но при этом придумали идиотский светящийся набалдашник на тёткину кирку, из-за которого она выглядит, как хренова косплеерша по вселенной World of Warcraft или ещё по какому-нибудь популярному фэнтэзи и здорово теряет в страхолюдности) и явной нереальностью и нарочитостью галюнов "школьной". В первом случае было не страшно, потому что слишком омерзительно, так, что на страх места не оставалось, а во втором — потому что явно всё происходило в голове у персонажа и по недостаточно переработанным и потому привычным хоррор-лекалам (а язык и вовсе будто из какого-нибудь мульта Луни Тьюнз сбежал).

Не зашло, только настроение испортило. Не помогло даже то, что я смотрела видео от Куплинова, а его жизнерадостность обычно весьма заразительна. Как-то тошно и грустно, в то время как концовки и первого, и дополнения к нему, да, не были однозначно положительными, но дарили чувство какой-то чистоты, а тут даже то, что гад зарезался и вся деревня типа сгорела (в реале или всё-таки в голове у главгера?) не помогло, будто после мытья остался слой грязи. Всё-таки безумие шизофренического типа меня сквикает; думаю то, что протагонисты первых двух частей не двинулись головой до полной потери связи с реальностью — ещё одна причина, по которым те игры зашли, а эта — нет.

@темы: Аутласт 2

Comments

[Mad Sleepwalker]

Огосподи да.
Это вообще даже не Аутласт - только камера от первой части и осталась. Я не говорю о сюжете и мифологии, хотя игра в основном этим и брала. (До сих пор с тоской вспоминаю культ Вальридера и горящую церковь.) Я... да пусть даже о персонажах. За всю игру не запомнила ни одного имени, персонажи совершенно одинаковы в своей ебанутости потребности нести в массы добро и свет. И пугалки свелись к буэ-эффектам. Школа на их фоне смотрелась еще ничего так, но поскольку обоснуй к ней прикрутить забыли, мне даже она не зашла, хотя обычно такие вещи люблю.

[Бестолковая рыбина]

За всю игру не запомнила ни одного имени, персонажи совершенно одинаковы в своей ебанутости потребности нести в массы добро и свет.

Вот да. А ведь какой был потенциал! Они могли бы сделать упор на темы детоубийства и деторождения, материнства. Тут тебе и Бэлла (Белль) Соренсон Ганнес, и Амелия Элизабер Дайер и мнооого кто ещё. Тему отравительниц.
Для мужчин они могли в этом отношении обыграть мифы об Уране и Кроносе.

[Бестолковая рыбина]

У деревни заражённых был тоже определённый потенциал, если бы они подчеркнули именно страх перед инфекционными болезнями!
А ещё у первого Аутласта был какой-то особенный ритм повествования, при которым ты по-настоящему успокаивался перед очередным напряжённым моментом. Тут они, кажется, попытались этого добиться сменой между деревней и школой, но что-то как-то не очень вышло.

[Бестолковая рыбина]

Вот, из статьи про ту же Дайер: "Недобросовестные опекуны часто стремились уморить голодом доверенных им на время детей, чтобы сэкономить деньги на их содержании или даже намеренно ускорить их смерть. Шумных или требующих внимания младенцев могли «успокаивать» легкодоступными алкоголем и/или опиатами".
Только одной этой фразы хватило бы на целый отдельный хоррор!

[Бестолковая рыбина]

А это вот?

playroom.ru/nekrecshenye-deti-russkaya-mifologi...
или это

"В исладнской мифологии утбурд - призрак младенца, от которого избавилась мать, вынеся его на пустошь и оставив там. От крещения Исландии (1000 год) до XIII века считалось, что все младенцы, умершие некрещёными становились утбурдами. Тогда таких детей не хоронили на кладбище, а закапывали, где придётся. Существование в виде призрака - единственная форма жизни после смерти, доступная некрещеным младенцам, которым заказан путь в христианский рай. В текстах XIX века утбурды - дети батрачек, родивших ребёнка вне брака и избавившихся от него при рождении, чтобы скрыть свой позор, то есть решающим для становления утбурдом является уже не принадлежность к христианскому миру, а универсальные морально-этические категории: он становится призраком в результате чужого преступления. Считалось, что женщины, решившие избавиться от ребёнка таким образом не испытывают боли при родах, но если о детоубийстве становится известно, они испытывают родовые муки позднее. Эти младенцы по вечерам воют на пустоши и иногда пристают к путникам с просьбой дать им имя. Они передвигаются, ползая на одном локте и на одном колене, держат тряпку, в которую они были запеленаты. Утбурды не отходят далеко от того места, где их оставили. Они могут заморочить человека только совсем рядом с собой.

Традиционные сюжеты:

На одном хутрое работница родила ребёнка и тайком вынесла на пустошь умирать. В то время в Исландии за рождение незаконных детей полагалась епитимия, штраф или смертная казнь. Вскоре после этого устроили игрища и танцы, и девушку эту пригласили. Но у неё не было нарядов, чтобы одеть и она осталась сидеть дома. Она доила овец в загоне с одной женщиной. Она стала жаловаться этой женщине, что ей не в чем пойти на танцы. Но, едва вымолвила она это слово, из-за стены загона они услышали такую песенку:

Матушка моя в хлеву!
Не тужи, не тужи,
Дам тебе мою рубашку
Дам рубашку
В ней пляши

Услышав эту песенку, мать-убийца испугалась и повредилась умом до конца жизни.
В других вариантах утбурд говорит о кроваво-красной рубашке, намекая на скорую смерть или кидает рубашку, в которой он умер в лицо матери.

Одна женщина вынесла своего ребёнка на пустошь. Потом она родила девочку и оставила в живых. Она выросла и вышла замуж. В самый разгар свадебного пира от окна послышались такие стихи:

Я творила бы квашню
Я белила бы холсты
Собралась бы под венец я
Как и ты

Один человек ехал по горной гряде близ Сидумули по берегу Белой реки. Вдруг к нему приблизился утбурд и сказал:
Гунна - мать мне, Гейр - отец
Ганка-Дранка звать меня
Видишь: я верхом поеду -
Влезу на коня.

И он вскочил коню на бедро, и коня разбил паралич.

В Восточной Исландии жил пастор. Было у него три взрослых дочери. Однажды поздно вечером он один ехал домой. Вдруг он услышал из взрыхлённой земли близ дороги отчётливый голос: «Здравствуй, дедушка!» Пастор спешился и стал разгребать землю. Там он нашёл лопатку младенца и ещё несколько костей. Кости он подобрал и увязал в свой платок. Приехав домой, он показал кости дочерям и сказал: «Чьё это7”. Две старшие покраснели, а младшая повалилась на кровать. У неё начались родильные муки. Пастор сурово наказал девушку, а кости зарыл на кладбище.

Однажды осенью Сигфус Эйрикссон с хутора Котлсстадир на Полях в южном Муласисле искал в долине Рейдарфьярдардалир молодого конька. Очутившись возле реки Ватлагильсау, он услышал в южном конце Эйвиндовой долины близ реки громкий крик, больше напоминавший плачь ребёнка. Он поспешил домой и рассказал об этом своему воспитателю, старшему Бенедикту Рованссону. «и сколько раз он прокричал?» - спросил тот. «Четыре», - ответил Сигфус. «Значит жди бурана длиной в месяц, - сказал он, - ведь ты слышал крик утбурда». Так всё и случилось."

[Mad Sleepwalker]

Ну все, теперь остается только оплакивать Аутласт, который мы потеряли
Про утбурдов прям тронуло. Если б разрабы и правда развили тему живого/неживого/существующего/несуществующего ребенка (и если бы подогнали хоть чуть-чуть больше твердой основы под происходящий треш), то игре бы цены не было.

А ещё у первого Аутласта был какой-то особенный ритм повествования, при которым ты по-настоящему успокаивался перед очередным напряжённым моментом. Тут они, кажется, попытались этого добиться сменой между деревней и школой, но что-то как-то не очень вышло.

Вот да. Мгновения покоя в первом Аутласте помню очень четко. Допустим, момент, когда главгерой после пожара выходит на улицу, во двор, а там дождь и ветер - ну кожей же чувствовалось, как становится легче дышать! Или в конце, после сражения с Вальридером - все плохо, у протагониста плывет перед глазами, а в журнале запись из одного слова - "Уходите". Даже сейчас вспоминаю, и до мурашек.
Во второй части (ну, по моим ощущениям, конечно) - просто бегаешь, охреневаешь от происходящего и пытаешься выжить. Передышек нет даже в школе: смотрела прохождение у Блэка, и он постоянно дергался, когда начиналась вся эта школьная ерунда. Плюс постоянная ночная съемка давит, в первой части "светлых" участков было как будто бы больше.