В добротном арсенале можно пережить три войны и ни одного наводнения.© визитка fandom Hellsing 2014
27.09.2014 в 03:45
Пишет fandom Harry Potter 2014:fandom Harry Potter 2014: спецквест, пост 5 (макси)
URL записи  |
|
 Название: Остаться в живых Автор: fandom Harry Potter 2014 Бета: fandom Harry Potter 2014 Размер: макси, 16818 слов Пейринг/Персонажи: братья Лестрейнджи, НМП, НЖП Категория: джен Жанр: социальная драма, экшен Рейтинг: R Задание: «Секретная база» Краткое содержание: Ради того, чтобы остаться в живых, порою согласишься скрыться и на помойке. Однако запах там всё же не очень. Братьям Лестрейнджам приходится спасать свою жизнь, притворяясь магглами. Долго ли они это выдержат? И скольким магглам это приключение будет стоить жизни? Дисклеймер: все права на мир и персонажей принадлежат Дж.К. Роулинг Примечание/Предупреждения: АУ, упоминается насилие, смерть эпизодических персонажей; в тексте есть неголосуемый бонус – иллюстрации, сделанные членом команды Для голосования: #. fandom Harry Potter 2014 - "Остаться в живых"  Всё началось с того, что дёрнулся Розье. Вообще стоило бы написать книгу поучительных историй, начинающихся с этой фразы. Когда Розье дёргается, значит, пахнет уже не жареным, а вполне подгоревшим.Однако боевая операция — не та ситуация, когда всякие там Розье могут безнаказанно отвлекаться на свою экстраординарную интуицию. Отследив боковым зрением неловкое движение Эвана, Белла рванулась в его сторону — подумала, что с той стороны кто-то появился. Боевой порядок был нарушен, растерялся Рабастан... Аврору хватило заминки. Фрэнк ударил мгновенно — откуда только силы взялись? Запасная палочка в рукаве, Родольфус потом очень хотел оборвать Эвану уши, обыск ведь был его задачей. Запасная палочка дала чёртову Лонгботтому шанс, опасность ускорила реакцию; он со школы лучше соображал в экстремальных ситуациях, чтоб его разорвало! Родольфус в таком состоянии вряд ли смог бы взгляд сфокусировать, не то что жахнуть двумя заклинаниями. А Фрэнк смог, будь он неладен. Белла ещё не осела на пол, а Родольфус уже понял: надо сматываться. Рабастан стоял над полубессознательным Фрэнком, держа в левой руке отобранную палочку, и вопросительно смотрел на брата — но было безнадёжно поздно. Второе заклятие, брошенное Лонгботтомом, пока Рабастан не вырвал палочку у него из руки, подало тревогу Ордену; несколько секунд — и сюда примчится куча народу. — Уходим, — хрипло выдохнул Родольфус, и в этот раз Эван не сплоховал. Мальчишка совсем, из-за него всё... Ну, хоть сейчас повёл себя правильно — кивнул и трансгрессировал в единственно правильном направлении: куда попало. Так всё и случилось. Непростому искусству аппарировать куда попало своих рыцарей научил Тёмный Лорд. Долго бился, много ругался, но заставил весь первый круг при необходимости уметь переместиться в любую точку, задав только расстояние. Это уже не раз спасало Лестранжам жизнь — и не только им, но дела остальных их не касаются. Родольфус оказался один посреди улицы. Уже стемнело, накрапывал дождь, дул порывистый ветер, невысокие кривые деревья махали ветвями ему в такт, заставляя причудливые тени плясать на обшарпанных стенах домов. Какое-то маггловское захолустье. Отлично. То, что надо. Перед глазами всё ещё был дом Лонгботтомов. Спина Беллы, в которую ударяет зелёный луч — а, помнится, орденцы хвалились тем, что не используют непростительных. Что ж, настоящая опасность сильно притупляет мораль. «У так называемых нравственных людей шелуха цивилизации отваливается, как хвост у ящерицы, стоит смерти дохнуть в лицо», — так, кажется, говорил Лорд? Что ж, всё закономерно. Белла совершила две ошибки: нарушила боевой порядок и недооценила противника. Расплата логична. Всё, Беллы больше нет, эту страницу жизни Родольфуса Лестранжа пора перевернуть. Едем дальше, как говаривал гриффиндорец Фрэнк Лонгботтом, когда они разбирали очередной конфликт между квиддичными командами. Теперь пора найти Рабастана и решить, что делать дальше. Лорда нет, стоит им с братом появиться, их немедленно схватят. Они, конечно, перебьют с полдюжины орденцев, или кого там против них пошлют — могут ведь и официально отдать приказ аврорату, коль скоро Лорд больше не страшен. Но от этого не легче. Что брать будут, Родольфус не сомневался ни секунды. Их слишком боятся. О трио Лестранжей услышали совсем недавно, всего-то года три назад, но навести ужас на магическую Британию они успели. И теперь, когда Лорд пал, к власти придут Крауч и ставленники Дамблдора, а уж они-то прежде всего нацелятся на основных боевиков — на тех, кто может постоять за себя и немного за других. Министром, скорее всего, станет Крауч, ему понадобится поддержка волшебников, и лучший способ заработать её — это схватить и посадить в Азкабан любимцев Лорда. Взять Лестранжей — дело времени и количества людей. А Родольфус не для того шёл в Вальпургиевы рыцари, чтобы остаток жизни провести в Азкабане. Если бы ещё знать, что Лорд вернётся — тогда всё равно, по большому счёту, где его ждать. Что-то зашевелилось у стены — Родольфус вскинул палочку, но вовремя успел опомниться. Никаких заклинаний, если их ищут, любой всплеск магии в маггловском районе станут проверять. Родольфус присмотрелся. Крыса. Старая, облезлая, грязная. Ну, это обычное дело. Не опасна, пока не кусается. Он вскинул голову и прислушался. Нет, тихо — абсолютно тихо, даже странно. Только крыса копошится, да где-то далеко, скорее всего, в доме, плачет младенец. Эти грязные магглы сами похожи на крыс: сидят по норам, затаившись и боясь хвостом лишний раз дёрнуть. Кажется, Родольфусу придётся на какое-то время взять с них пример. К волшебникам возвращаться нельзя, значит, надо переждать у магглов. Больше негде, что уж там. Противно, конечно. Жить у магглов — это вроде как жить вместе с животными. Грязь, запах мокрой псины и постоянное ощущение крайней униженности. Ну, мокрой псины, скорее всего, не будет. Но это мало утешает. Как живут магглы? Эх, говорил ведь Люциус: надо изучать маггловедение, ведь не имея представления о жизни этих существ, ими невозможно повелевать. Прав был. И уж тем более невозможно затеряться среди них, не привлекать внимания, пока не станет ясно, в какой личине вернуться в магический мир. Интересно, когда удастся вернуться? Долго среди магглов они, конечно, не выдержат. Но надо переждать фазу активных поисков, потом осторожно выяснить, кто пришёл к власти и удалось ли кому-то из своих остаться на плаву, и только после этого искать лазейку... Ладно, это всё пустая болтовня. Надо найти Рабастана. Станет спокойнее — хоть спина прикрыта. Куда аппарировал брат, Родольфус не имел понятия, но в день, когда один из Лестранжей не сможет отыскать второго, станет совершенно очевидно: кто-то из них умер. В детстве они оба ужасно завидовали близнецам, между которыми всегда существует особая связь, и решили сделать себе так же. Волшебники они, в конце концов, или нет? И вообще, природа связи близнецов неизвестна, так что Лестранжи устроились даже лучше, организовав себе насквозь понятную, изученную не одним поколением учёных магическую связь. Работает не хуже, чем у близнецов, да к тому же контролировать можно. Красота, да и только. Осторожно, чтобы струны связи едва дрогнули, не привлекая ничьего внимания, Родольфус позвал. Прислушался; зашипел, почти осязая, как всё же напряглось магическое поле, как пошла волна, которую, если очень постараться, можно отследить... Если его сейчас найдут, будет обидно. Но не терять же Рабастана, в самом деле! Тихий шорох. Низкий шёпот: «Я здесь». Родольфус невольно улыбнулся: этот вкрадчивый голос свёл с ума не одну девчонку. Рабастан им по праву гордился. Глупый мальчишка. Он весь, целиком стоит того, чтобы им гордиться. Родольфусу определённо повезло с братом. Широкоплечий силуэт соткался из пустоты прямо перед Родольфусом. — Идём отсюда, — бросил тот. Младший брат молча кивнул и зашагал рядом. — Надо стараться не колдовать. Одежду раздобыть где-то маггловскую... — Ты хочешь отсидеться среди магглов? — в голосе Рабастана ни нотки удивления или недовольства, просто уточняет. Привык слушаться старшего, это хорошо. — Другого варианта не вижу. Недолго, конечно: жить среди грязных животных — радости мало. Но в минуту смертельной опасности спрячешься и на помойке. — Думаешь, наших всех возьмут? — Не знаю, как наших, а нас точно. Про нас все знают. И нас очень боятся. — Ладно, отсидимся. А потом что? — А потом посмотрим. Не может это безумие продолжаться вечно, рано или поздно нашу правоту признают. — Лет через сто? — Рабастан чуть приподнял бровь. — О, да, я помню, ты известный оптимист, — фыркнул Родольфус. — Да не знаю я! Пока отсидимся, там посмотрим. Иначе умрём или в Азкабан попадём, вот и вся логика. Ты можешь предложить что-то получше? — Нет. Просто хочу понять... планы. — Нам нужны одежда, еда и жильё. Ты имеешь представление, где это берут? Рабастан беспечно пожал плечами. — Мы страшные боевики, наводящие ужас на всех, кто нас знает, — напомнил он. Родольфус досадливо поморщился. Иногда младшенький вёл себя совсем как ребёнок. — Нам нельзя колдовать, Рабастан. В маггловском мире любое волшебство моментально отслеживается. Многого ты стоишь без палочки? Брат неопределённо хмыкнул — не поймёшь, то ли «я же говорил, что всё это плохо кончится», то ли «я страшен в любом виде, даже запечённый и с яблоком в зубах». Они шли по грязной улице, улица казалась бесконечной. Все двери были закрыты, на окнах наглухо задёрнуты шторы, за некоторыми из них виднелся неясный свет, но движения не было вообще. Ни одна занавеска не шелохнётся оттого, что за по комнате прошёл человек, ни одна хозяйка не откроет окно, чтобы впустить свежий воздух. — Не нравится мне здесь, — пробормотал Рабастан. Родольфус пожал плечами. — Да нам необязательно здесь оставаться. Но до утра больше не аппарируем без нужды. — Думаешь, нас уже ищут? — Уверен. Грюм не оставит в покое братьев Лестранжей, особенно теперь, когда нет Лорда. Тут и обсуждать нечего, и Рабастан сам всё прекрасно понимает, просто не хочет признавать, что львиная доля их силы им теперь недоступна. Откровенно говоря, Родольфус тоже старался не задумываться об этом. Он до смерти не любил чувствовать себя беспомощным — и обычно вслед за этим ощущением должна была немедленно последовать чья-нибудь чужая смерть, иначе ему было дискомфортно. Но сейчас приходилось сдерживать свои порывы. До тех пор, пока он не разобрался, чего стоит в мире магглов. Остановились братья одновременно — увидев то, что оба в один и тот же миг обозначили для себя как цель. На первом этаже одного из обшарпанных домишек располагалась одежная лавчонка, такая же замызганная, как всё здесь. Самое широкое окно — в приличных лавках про него говорят «витрина» — было декорировано снаружи живописным мусорным баком, кажется, пережившим пару поджогов: он стоял у дома таким образом, что его откинутая крышка и возвышающиеся над верхом горы мусора закрывали собой изрядную часть окна. Переглянувшись, братья синхронно кивнули друг другу и скользнули к забору. Перемахнуть через него, а потом неслышно взобраться по старому, всё время норовившему скрипнуть крыльцу было парой пустяков. Но вот что делать дальше? Открывать замки без помощи волшебной палочки ни Родольфус, ни Рабастан не умели. Вышибить дверь плечом — не вариант: на втором этаже этой лачуги наверняка живёт лавочник, он прибежит на шум раньше, чем братья успеют раздобыть одежду и смыться. Рабастан задумчиво потрогал старую, рассохшуюся оконную раму. — Нужен нож, — одними губами сказал он. Родольфус кивнул, наклоняясь. Нож в ботинке он держал, конечно, больше для форсу, чем для дела, использовать его пришлось пока только однажды, и всё же если бы в тот единственный раз ножа не было, сейчас Родольфус не стоял бы перед закрытой дверью маггловского домишки. Так что и от форса иногда бывает польза. Рабастан осторожно подцепил угол рамы ножом и, стараясь не шуметь, стал расшатывать. Несколько секунд — и ржавые гвозди вылезли из трухлявого дерева. Родольфус подставил руки, чтобы подхватить стекло, если оно вылетит, но стекло осталось на месте. Видимо, было прикреплено к внутренней стороне рамы чем-то ещё. Вскоре стало ясно, чем: остатки светлого клейкого месива были видны на стекле, которое Рабастан так же осторожно достал, помогая себе ножом. Родольфус поставил стекло на землю — с кривобокого крыльца оно имело все шансы грохнуться, перебудив всю округу. Стараясь не зацепиться за торчащие гвозди, братья наконец пролезли внутрь. Как и во всех лавках, ближе к окну здесь висела одежда пофрантоватей — хотя то, что эти магглы полагали достойным витрины, привело Родольфуса в ужас. Подальше были неаккуратно сколоченные стойки с вещами постандартней: простые штаны, почти все одинаковые, дурно скроенные пиджаки, пальто неопределённо-грязной расцветки. На некрашеных полках лежали свитера и рубашки. Рабастан поморщился. Родольфус разделял его чувства: брать придётся как раз что-нибудь самое обычное, чтобы никто не смог опознать украденную вещь. Но до чего же убого одеваются здешние магглы! Родольфус сбросил мантию и быстро стал перебирать одежду. Чем меньше времени они здесь проведут, тем лучше. Наверняка такие кражи у магглов — обычное дело, значит, их как-то научились замечать, и братьев могут поймать. С другой стороны, они ведь не профессиональные воры, которые норовят вынести полмагазина, им много не надо, так что шансы есть... Одевались торопливо и молча, стараясь ходить как можно меньше и вообще делать минимум движений. Света отчаянно не хватало, и братья боялись уронить что-то. Из мантий они соорудили нечто вроде мешка, куда сложили по две рубашки на каждого. Больше ничего брать не стали, тем более что чуткие уши Рабастана явно уловили шум — он поднял голову и заволновался. Родольфус кивнул, затянул мантию узлом и рванулся к окну. Крик «Стой!» застал их уже у забора. Захолустье, в которое они попали, оказалось не таким уж пустынным: какие-то магглы, излишне смелые, по мнению Родольфуса, разгуливали по ночным улицам и, увидав, как Лестранжи вылезают из окна, попытались их остановить. — Стоять, полиция! — орали они, но братьям эти крики, разумеется, лишь добавили скорости. Добежав до перекрёстка, они кинулись в разные стороны; магглы, как ни странно, продолжали бежать за ними, хотя тоже разделились. «Надо аппарировать, — недовольно подумал Родольфус. — Они лучше знают город». Аппарировать не хотелось, и он бежал, петляя и надеясь, что настырные магглы отстанут. Это была глупая надежда. Откровенно говоря, он и сам это понимал. Упершись в тупик, Родольфус выругался сквозь зубы и развернулся к магглам. Что ж, первый раунд они взяли... Но второй точно будет за ним! «Палочку жалко», — подумал Родольфус, привычным движением вытряхивая из рукава в ладонь своё самое привычное оружие. Два зелёных луча вылетели почти без заминки. Магглы рухнули как подкошенные. Бук и драконьи жилы, одиннадцать с половиной дюймов. Жаль невероятно. Она служила ему верой и правдой четыре... пять... а, неважно. Сейчас не время для пафосных завываний. Родольфус произнёс заклинание аппарации, пробуя на вкус каждый звук, дождался, пока тепло пробежит по руке к палочке — и разжал пальцы. Его уже не было здесь, когда волшебная палочка — бук, драконьи жилы, одиннадцать с половиной дюймов — со стуком упала на старую брусчатку и покатилась вниз. Её подхватил поток воды, вытекавшей из прорвавшейся трубы давно брошенного дома, и понёс к яме на обочине, неприметной, но довольно глубокой. Местные выбрасывали в яму всякий мелкий мусор, а случайно попавшие сюда приезжие непременно подворачивали, а иногда и ломали ноги, встретившись с ней впервые. — Как тебя сюда занесло вообще? — прохрипел Рабастан и закашлялся. — Дыра невероятная. — Аппарировал без палочки, — мрачно ответил Родольфус. — Заклинание сказал и бросил. Сам понимаешь... Спасибо, что не располовинило. Что с тобой? — Да маггл этот... Не знаю, что это было такое, но больно. — Он тебя ранил? — удивился Родольфус. — Представь себе. У него была в руках какая-то штука, это у них называется «стрелять». Ну, по крайней мере, он вопил: «Стой, стрелять буду!». В общем, они стреляют из маленьких чёрных штук маленькими... не знаю чем. Из раны ничего не торчит, вывалилось, наверное. Но больно, и кровь течёт. Ну не злись, я знаю, что дурак. Ничего, справлюсь. Родольфус застонал. — Помоги мне перевязать, и всё будет хорошо. Серьёзно, ну мелкая же рана, ну не злись. — Как ребёнок, — пробормотал Родольфус, помогая Рабастану. — Чем ты его? — Нож же у меня остался. Родольфус покачал головой. На его нож было наложено заклятие возвращения к хозяину, хорошо, что Рабастан успел им воспользоваться. А ведь мог оказаться перед вооружённым магглом вообще без оружия... Настроение у обоих было паршивое. Жизнь у магглов начиналась как-то совсем невесело. Мысли о ночлеге привели братьев в ещё более мрачное расположение духа. Чтобы понять, что за кров надо платить, не надо изучать маггловедение. А платить было нечем — и в общем некому. В округе они не нашли ни одной, даже самой убогой вывески «Гостиница». Идти куда-то далеко пешком раненый Рабастан не мог — как и удержать Родольфуса во время совместной аппарации. Старший Лестранж почти жалел, что выбросил палочку — хотя это и был правильный поступок. Кажется, выражение «ночевать под мостом» было не таким уж фигуральным. Правда, мостов тут тоже не наблюдалось, но Родольфус углядел глухой простенок между двумя домами — уровень комфорта, конечно, достоин этого захолустья, более похожего на хлев, но хоть не дует. — Как низко мы пали, — весело сказал Рабастан, устраиваясь на импровизированной постели из собственной мантии. — Да уж, — хмыкнул Родольфус. — Ну, ничего, это ненадолго. — Думаешь, мы умрём от голода уже завтра? Я слышал, что без еды можно прожить около месяца. — Рабастан! — Родольфус рассмеялся, чуть пихнув брата локтем — несильно, чтобы не причинить боль. — Ах, простите, многоуважаемый сэр, я полагал, у нас достаточно близкие отношения, чтобы можно было побеседовать о чём-то кроме погоды, и потом, разговор о погоде сейчас вряд ли может нас порадовать, она просто отвратительна. — Шут гороховый. — Ты предпочёл бы трагичный образ? — Я предпочёл бы тёплую постель и чашечку чая с молоком, — буркнул Родольфус. — Ай, не нагнетай. Мы справимся. Спокойно поспать не удалось. Явился какой-то оборванец и начал ныть, что это его место и он пожалуется в полицию, мол, тут ночуют чужие. — Пошёл вон, — негромко, но внятно сказал Родольфус. — ...я здешним плачу за то, чтобы здесь ночевать! А вы просто так пришли! — продолжал ныть бродяга. — Убирайтесь отсюда! — Пошёл вон, — повторил Родольфус, доставая нож. Рабастан приподнялся на локте, заинтересованно оглядывая оборванца. — Слушай, — сказал он, — а давай его зажарим и съедим? — Вонючий, — поморщился Родольфус. — Мясо плохо пахнуть будет. Запомни, вонючка: если ты начнёшь жаловаться на нас всем подряд, завтра твои внутренности будут жрать собаки. Я тебя запомнил. Всё, исчез отсюда. Бродяга захромал прочь, скуля что-то о несправедливости и о том, что «Бог накажет всех, кто обижает хороших людей». Рабастан неразборчиво ругнулся и снова улёгся спать. Родольфус тоже попытался устроиться поудобнее. Было холодно, жёстко и хотелось есть. Ужасно не хватало возможности согреться при помощи чар. Но чары сейчас выдали бы их с головой. Мало того, что волшебство в маггловском мире контролирутся; у Родольфуса давно было подозрение, что все палочки в Британии не просто так делает Олливандер. Так проще контролировать их, если понадобится. Родольфус ни на секунду не верил, что после того, как с наступлением совершеннолетия с палочек снимают следящие чары, их нельзя поставить снова. Руквуд, работавший в отделе Тайн, не знал точно, обоснованна ли паранойя старшего Лестранжа, но подтверждал, что теоретически такое возможно, хотя и крайне непросто. Крауч — Родольфус ни на секунду не сомневался в этом — напряжётся ради того, чтобы поймать Лестранжей. Поэтому сейчас им приходится подражать крысам и магглам. Но, в конце концов, воину не пристало жаловаться. Родольфус криво усмехнулся, попытавшись представить себе такую военную операцию, во время которой пришлось бы ночевать в подобных условиях. Нет, волшебники способны воевать более цивилизованно, слава Мерлину. Ничего. Придёт время, и грязнокровки заплатят за всё — и за эту ночь тоже. Поспать удалось недолго — счёт, который будет предъявлен грязнокровкам, основательно подрос, когда звук приближающихся шагов разбудил братьев. К счастью, аппарировать магглы не умели, а некоторые из них к тому же носили тяжёлые ботинки, не дававшие никакой возможности ходить бесшумно. Родольфус и Рабастан открыли глаза одновременно, отреагировав на шум — и немедленно сорвались с места. Проклятый бродяга всё-таки привёл этих... как их... полицию? Похоже, это не обычные магглы, что-то вроде местных авроров, что ли. Только не хватало. Отрывистые мысли проносились в голове Родольфуса, вспыхивали обрывками, особо не отвлекая, не мешая ему бежать. Дорогу он не разбирал, просто пустил вперёд Рабастана. У младшего Лестранжа было звериное чутьё, и даже в незнакомом городе он ориентировался лучше старшего брата. Древняя магия делает чистокровным разные подарки; Рабастану достался этот. Хорошо, что с ними нет Беллы. Она наотрез отказалась бы убегать от магглов, встала бы в красивую позу, начала пафосно вещать, разбрасываясь авадами и круциатусами... В общем, они бы все трое пропали. Это территория магглов, и играть здесь надо по маггловским правилам. Белла никогда не признавала такой логики. Жаль. Отличной ведь боевой единицей была, многое умела... Но без понимания базовых истин это многое не стоит и ломаного кната. — Они нас загоняют, — бросил Рабастан через плечо. — С той стороны другие бегут. — Куда? — Родольфус старался говорить меньше, чтобы не потерять дыхание. Но спросить было надо: Рабастан бежал впереди, значит, обзор у него был лучше. А его чутьё наверняка подсказало ему, как можно с наибольшей вероятностью избавиться от погони. — К складам, — Рабастан махнул рукой. Родольфус с сомнением посмотрел в ту сторону. К складам магглы их явно не хотели пускать. Скорее всего, Рабастан прав, и там можно затеряться — и магглы тоже знают об этом. — Один нож, — напомнил он, продолжая бежать. Лёгкие уже начинали подводить; виртуозное владение аппарацией и разветвлённая каминная сеть сыграли с ним дурную шутку. Мышцы надо развивать. Нет больше палочки, а волка, как известно, ноги кормят. — К чёрту, — выдохнул Рабастан, ныряя в переулок. Родольфус забеспокоился. Рабастан был физически развит не в пример лучше него, младшенький любил своё тело и занимался им всерьёз. Если уж и он запыхался... Он же ранен, всплыло в голове. Раньше мы бы давно забыли об этом пустяке, но сейчас, когда колдовать нельзя... Его брат ранен. Рана его беспокоит. Он может пострадать серьёзно. Теперь Родольфус мог помнить только об этом. Чудовищная мысль — Рабастан может серьёзно пострадать! — заслонила весь мир. Сколько там магглов, десяток? Да неважно, есть ещё одна палочка. Поотрывать им головы, и дело с концом. Зазевавшись, Родольфус чуть не врезался в брата — тот резко остановился, чуть присев в развороте, встречая выскочившего прямо на него маггла. Удар, хруст — и Родольфус со всей ясностью понял: дело плохо. Рабастан плавно перетёк из одной позы в другую, чтобы забрать ту чёрную штуку, из которой магглы стреляют — и промахнулся. Мазнул рукой по пыльному асфальту, на ладонь в стороне от осевшего тяжёлым мешком маггла, захлёбывающегося собственной кровью. Хороший удар в кадык — и такой дурацкий, такой невероятный промах. Этого не могло быть, Рабастан просто не способен на подобную ошибку — но вот его рука, пустая, зло сжимающаяся в кулак. Времени на ещё одну попытку нет, счёт идёт на секунды, надо бежать дальше. Они и бегут, оставляя позади маггла, у которого всё никак не прорежется голос — если повезёт, он уже никогда не прорежется. Ныряют в подворотню, проносятся по сонной улочке, лавируя между редкими, совершенно равнодушными прохожими. Расталкивать их — делать прямее путь магглам, если обзор хороший, обогнуть проще, тем более что прохожие не мечутся, даже руками не машут, и вообще ведут себя так, будто не видят ни Лестранжей, ни гонящихся за ними магглов, не слышат криков «Стой!» и «Держи преступников!». Сзади раздаются громкие хлопки, и вот на них-то мнимые слепоглухие начинают реагировать: резво шарахаются в сторону. Вздрагивает Рабастан, явно узнав знакомый звук, и ускоряется — Родольфус видит: из последних сил. Над головой Родольфуса что-то крохотное со щелчком ударяется в стену. Натягиваются невидимые струны магической связи, Рабастан лихорадочно сигналит: опасность! Когда они закладывают очередную дугу, Родольфус разворачивается, стараясь оставить брата точно за спиной, и бросает нож. Маггл, подобравшийся к ним ближе остальных, вскрикивает, ахает кто-то из прижавшихся к стене прохожих, а Родольфус снова мчится следом за братом. Неважно, насколько удачно он попал — главное, что не промахнулся.  Еле дыша, они с Рабастаном добегают до складов, петляют между сараями, построенными из каких-то невообразимых материалов, и за ними никто не бежит, наконец-то за ними никто не бежит, и бесконечное это мгновение наконец останавливается, замирает, заканчивается. Когда время снова начало идти как положено, а братья отдышались, Родольфус сказал: — Нам надо сматываться, и очень быстро. — Куда? — Рабастан уже дышал нормально, но всё равно хрипел. — Куда угодно. Здесь оставаться нельзя, мы наломали дров. Рабастан посмотрел вопросительно, но Родольфус только раздражённо мотнул головой — мол, не время сейчас для вопросов. — Надо аппарировать, но с одной палочкой... Давай ты мне её дашь, я нас обоих утащу. Родольфус приготовился к тому, что Рабастан начнёт возражать, но тот молча протянул брату палочку. Кажется, дело совсем плохо, раз он даже не попытался поспорить. Всё-таки отдать свою палочку — не самое лёгкое решение... — Давай поближе к воде, — только и сказал, тяжело поднимаясь на ноги. Родольфус кивнул. На всякий случай надо иметь возможность удрать из Британии. Накатила злость. Сказал бы ему кто-нибудь три дня назад, что они будут бегать от магглов, будто дичь — не жить бы тому человеку. Эх, Белла, Белла... Палочка Рабастана слушалась неплохо. Руки в замок, чтобы не разжались ненароком, тёплый толчок силы в ладонь, рывок, стон брата сквозь стиснутые зубы... Чуть слышный треск. — Тревога, — этот хриплый голос не на шутку пугал Родольфуса. — Слышу, — кивнул старший Лестранж. — Следят, сволочи. Сейчас будут здесь, Мерлин их раздери. — Нож... — Рабастан сглотнул. — Нож твой вернулся? Родольфус наклонился, проверяя. Магия, наложенная на нож, не отслеживалась, но иногда он возвращался к владельцу не сразу. Старая вещь, чары выветриваются понемногу. — Да. Нож Лестранж торопливо переложил поближе — в карман. — Хорошо. Бросай палочку. — Ты... — Бросай! Времени нет, «Рыцаря»... — Рабастан закашлялся. Родольфус скрипнул зубами и выбросил палочку в приоткрытый канализационный люк. — Когда-нибудь я их всех... — пробормотал он. «Ночной Рыцарь» тормознул возле них раньше, чем Рабастан успел ещё раз вздохнуть. Что неудивительно: ни одной палочки на двоих, на руках раненый брат... Родольфус ещё никогда не чувствовал себя таким беспомощным. В «Рыцаре» было почти пусто. Молодые парень и девушка крепко спали на соседних кроватях, да Роберт Кэллоун, уже слегка глуховатый старый чудак, сидел, как обычно, за рулём. Конечно, он узнал Лестранжей. Выцветшие от возраста глаза расширились — и тут же уставились на нож в руке Родольфуса. Когда надо, старший Лестранж умел передвигаться невероятно быстро. Правда, недолго. — Если я тебя прирежу, ни единая живая душа от этого не выиграет, — спокойно сказал он. — Куда вас везти? — с ненавистью спросил Кэллоун. — В Портсмут, — подал голос Рабастан. — Да поживее. «Ночной Рыцарь» сорвался с места — спящий парень чуть не свалился на пол, но обошлось. Родольфус быстро переглянулся с братом — отрывать взгляд от Кэллоуна больше, чем на полсекунды, он не хотел категорически. «Да ладно тебе, — зазвучал в голове насмешливый голос, — сейчас-то можно и связью воспользоваться. Пусть отслеживают нас на здоровье. В толпе волшебников заметить нашу магию... Нет в министерстве таких умельцев». Родольфус улыбнулся. Не пользоваться — ну, хорошо, почти не пользоваться — их магической связью было мучительно, как будто от тебя отрезали немаленький и довольно-таки важный кусок. «Портсмут — железнодорожный узел. Не спрашивай, сам не помню, откуда я это знаю. Может, Снейп говорил. Там только денег раздобыть, и уедем в какое-нибудь захолустье. Ясно же, что Кэллоун доложит орденцам, куда мы поехали...» «Думаешь оставить его в живых?» Родольфус почувствовал, как взгляд брата упёрся ему в спину — будто что-то холодное коснулось обнажённых лопаток. «Если убить водителя «Ночного Рыцаря», он перестанет быть. Это... неправильно» «И меня ещё называют идеалистом!» «Родольфус, ну давай не спорить о ерунде, пожалуйста! Портсмут — деньги — поезд — захолустье. Хорошо?» «Согласен» Родольфус наклонился к уху водителя. — И запомни, Кэллоун, — проникновенно сказал он, — первый же волшебник, который пойдёт за нами, умрёт. Потом нас, возможно, даже схватят. Или убьют. Но того, кому ты скажешь, куда отвёз нас, ты отправишь на смерть. Лично ты, Кэллоун. Понял? Старик ничего не ответил. Он смотрел прямо перед собой, на дорогу, стремительно летящую под колёса «Ночного Рыцаря». Потом он будет проклинать себя за то, что не смог ничего сделать. Может, и сейчас уже проклинает. Но дело будет сделано, а остальное не имеет значения. — Портсмут, — наконец глухо сказал Кэллоун. — Убирайтесь, ради Мерлина. — Спасибо, что помог, — шутливо поклонившись, с лучезарной улыбкой ответил Родольфус. Рабастан просто молча сбежал по ступенькам. Когда «Ночной Рыцарь» уехал, он повернулся к брату и сказал: — Знаешь, мы с тобой только что совершили чудовищную ошибку. Родольфус напрягся. — Какую же? — Мы не поели. Голод дал о себе знать внезапно, но весьма явственно. Раньше было как-то не до того, но, если подумать, они не ели почти сутки. Родольфус очень хорошо понимал брата: в «Ночном Рыцаре» можно было перекусить, а теперь придётся опять впутываться в то, о чём они не имеют ни малейшего представления. Самой простой идеей казалось обокрасть кого-нибудь в порту — там должно быть много людей, а в толпе вытащить кошелёк несложно. Однако Родольфус уже убедился, что затеряться среди магглов у них с Рабастаном не получается категорически. К тому же, вряд ли они сумеют без помощи палочек украсть что-либо и не попасться. В их случае лучше подошло бы ограбление, но в каком состоянии Рабастан? — Я в порядке, — буркнул младшенький, поймав обеспокоенный взгляд брата. — Не знаю, что за ерунда, но мне кажется, там что-то есть. — Где? — В ране, внутри. Я понимаю, что бред, мы же видели, ничего там нет, но... Вот ощущение такое. Родольфус задумался. — Отверстие очень маленькое, — наконец сказал он. — Значит, в тебя попало что-то совсем крошечное. Может, оно настолько мало, что не вывалилось, а осталось внутри? Надо посмотреть. — Ну, не сейчас же, — Рабастан с сомнением огляделся. — Тут грязно и даже присесть негде. Давай место подходящее найдём. — Не спеши. Эта дыра вполне подходит... не для того, конечно. Рабастан понимающе усмехнулся. Безлюдная улочка, на которой их высадил Кэллоун, упиралась в глухую кирпичную стену. Сюда мало кто заглядывал — идеальное место преступления. Родольфус нащупал нож. Маггловская куртка пришлась ему впору, держать руки в карманах было удобно. — Ты уверен, что Кэллоун не скажет, где именно нас высадил? — спросил Рабастан, оглядываясь. — Ты что, не знаешь, как работает «Рыцарь»? Он сам не отыщет это место. Где-то в Портсмуте — самая точная характеристика. О, а вот и наш завтрак! И, смею надеяться, обед. — Хотелось бы мне быть таким же оптимистом... — пробормотал Рабастан, неторопливо отлепляясь от стены. Из-за поворота появилась нагруженная сумками маггла. Она шла, не глядя перед собой — копалась в своих пакетах, явно искала что-то. Наконец нашла: вытянула большую связку ключей, свернула к крыльцу, по всей видимости, своего дома — и наткнулась на Родольфуса. — Мэм, — учтиво сказал он, — давайте не будем поднимать лишнего шума и разводить здесь грязь. Маггле на вид было лет сорок пять. В её светло-зелёных глазах вспыхнул страх, и Родольфус немного успокоился. Боится — значит, сделает то, чего он хочет. По крайней мере, раньше всегда было именно так. О том, что сейчас всё вокруг происходит не так, как было раньше, Родольфус старательно не думал. Рабастан аккуратно подхватил сумки, выпавшие из рук магглы. Родольфус наконец сообразил, что делает не так, и быстрым движением зажал ей уже готовый открыться рот. Вторая рука, с ножом, нежно легла на грудь женщине — чтобы та почувствовала холод лезвия у горла. — Тише, мэм, тише, — почти интимно прошептал он. — Чем меньше вы шумите, тем меньше мы причиним вам вреда. Рабастан быстро рылся в сумках — Родольфус слышал шорох пакетов и буквально спиной чувствовал сосредоточенность брата. Наконец он выпрямился и, судя по гримасе ужаса на лице магглы, мило улыбнулся. — Спасибо за сотрудничество, мэм, — сказал, поставив одну из сумок у её ног. — Надеюсь, вы не обидитесь, если мы откланяемся. Родольфус тоже улыбнулся маггле, которая, кажется, забыла, как дышать, подождал секунды три, аккуратно убрал нож и выбежал на соседнюю улицу следом за Рабастаном. За поворотом младший Лестранж резко сбавил скорость и просто быстро шёл, чуть заметно озираясь по сторонам. Родольфус зашагал с ним рядом, не в силах расслабиться хотя бы для виду: он всё время ждал, когда же закричит ограбленная маггла, когда за ними снова побежит пресловутая «полиция» и надо будет снова удирать в незнакомом городе. Но маггла всё не кричала, они уходили дальше и дальше, и робкая надежда, что на этот раз всё обойдётся, понемногу крепла. — Не волнуйся, она, скорее всего, сейчас сидит на земле и плачет, — негромко сказал Рабастан. — Ты заметил, она у тебя в руках даже не дёрнулась. Замерла, да и всё. — И кто сейчас оптимист? Рабастан пожал плечами. — Вокзал в той стороне. Сядем в поезд, и можно будет нормально поесть. — Ты ей что-то оставил, благодетель? Я видел, ты сумку у её ног поставил? — А зачем нам женские шмотки и безвкусный латунный подсвечник? Или ужасно вонючий сыр, с которым нас из вагона выставят и будут правы? И ещё какой-то пакет, на котором написаны адреса и имена, причём все имена женские. Даже если он набит деньгами, вряд ли мы сможем распаковать его, оставшись незамеченными. К тому же на нём какие-то штампы стоят, в общем, я не знаю, что это такое, пусть сама разбирается. — Да посылка, скорее всего. Снейп рассказывал про маггловскую почту, помнишь? — Откровенно говоря, нет. Ну, неважно. Я взял еду и деньги. — Много? — Денег? А Мерлин его знает, я не разбираюсь. Еды прилично. — Далеко до вокзала? — А я почём знаю? Родольфус сам понимал, что вопрос был глупый. Просто нервы, кажется, начали сдавать. Плохо. Он не привык... Или правильнее будет сказать, отвык. Сверхлюди всегда спокойны, уверены в себе и контролируют ситуацию. Но без палочки трудно чувствовать себя сверхчеловеком. Магглов на улицах становилось всё больше. В основном они спешили по своим делам, не глядя по сторонам и не интересуясь тем, что происходит рядом с ними. Стадо, ни дать ни взять стадо антилоп: нет в поле зрения льва — и хорошо. Рабастан вёл уверенно, безошибочно угадывая нужное направление. Как он это делает, Родольфус не знал, никакая магическая связь не давала ему почувствовать то, что чувствовал брат, выбирая дорогу. Главное — ему можно было довериться и просто идти следом, думая о своём. Однако сейчас чудесная способность Рабастана сыграла с Родольфусом злую шутку. Потому что о своём думалось слишком остро. Прежде всего — о еде. Родольфус не помнил, чтобы когда-то был так же голоден, как сейчас. Рабастан нёс сумку, набитую едой, и Родольфусу чудились исходящие от неё дивные запахи — то копчёного окорока, то жаркого, а то вдруг глинтвейна. Все эти ароматы наверняка были плодом его голодных фантазий, но это не делало их менее сильными и менее раздражающими. Хотелось распаковать сумку прямо сейчас и съесть хоть что-нибудь, хоть ломоть хлеба, и неважно, что руки они с братом в последний раз мыли вчера. Бороться с неуместным желанием было невероятно трудно. Родольфус никогда не думал, что с животными порывами настолько сложно совладать. Он ведь чистокровный волшебник, самое лучшее, что есть на этой земле, неужели какой-то голод настолько сильнее его?! Родольфус стискивал зубы и заставлял себя терпеть, ждать, не спешить. Купят билеты, сядут в поезд... Тогда будет можно. На вокзале Родольфуса вдруг накрыл неприятный, липкий страх. Магглов было так много, он раньше и не думал, что их вообще может быть так много. Нескончаемый поток, огромная толпа, части которой перемещаются по лишь им ведомым траекториям. Сколько же магов надо, чтобы подчинить себе их всех?! А ведь это лишь малая доля магглов Британии... Рабастан уверенно шёл вперёд, как будто бывал на здешнем вокзале минимум раз в неделю. Лавировал между потоками магглов, не снижая скорость — Родольфус в конце концов был вынужден ухватить брата за руку, чтобы его попросту не оттёрли. Рабастан чуть заметно дёрнулся — это была раненая рука, — но делать нечего, если Родольфус потеряется здесь, искать друг друга придётся долго. Надо было забрать у Рабастана сумку, запоздало сообразил Родольфус. Тогда можно было бы взять его за здоровую руку... Ладно, поздно уже перестраиваться. В толпе это слишком неудобно. Остановившись в хвосте какой-то очереди, Рабастан аккуратно поставил сумку на землю, высвободил вторую руку, достал из внутреннего кармана деньги и стал пересчитывать. — А кошелёк где? — негромко поинтересовался Родольфус. — Ей оставил, — бросил Рабастан. — Ни к чему он нам, — очередь продвинулась, и он сделал шаг вперёд. Родольфус шагнул следом, ногой передвинув сумку. Какие-то мысли лезли в голову, переплетались клубком, но он гнал их от себя. Сейчас надо быть очень внимательным. Кругом куча магглов, как положено вести себя на вокзале, непонятно... Родольфус старался не озираться чересчур демонстративно. Вообще лучше выглядеть расслабленным и совсем-совсем не подозрительным. Знать бы, как с точки зрения магглов выглядят не вызывающие подозрения люди... — Мисс, пожалуйста, два билета до Плимута на ближайший поезд, — хрипотца в голосе Рабастана теперь звучала обольстительно. Как-то он, смеясь, сказал, что им с Родольфусом надо соблазнять девушек вдвоём: Родольфус будет работать лицом, а Рабастан — голосом. Маггле, сидящей по другую сторону окошка с надписью «Касса», голоса хватило: когда она залепетала что-то в ответ, Родольфус не сомневался, что стрела достигла цели. — Да, на десять пятнадцать подходит, большое спасибо. Ммм, а какие есть варианты? Хм. Жизнь — непростая штука, мисс, так что давайте по сорок девять. Спасибо большое. Рабастан отошёл от окошка, и Родольфус наконец перехватил у него сумку. Голод накатил с новой силой, почти непреодолимый, на мгновение Родольфусу показалось, что он готов сесть на пол прямо посреди этого зала и рвать обёртку пакетов зубами. Но Рабастан, не оборачиваясь, шёл вперёд, и Родольфус испугался, что потеряет его. Голод уступил место страху, и Родольфус с омерзением подумал, что в последнее время стал слишком часто бояться. Причём чего — магглов! Стыд какой! Что бы сказал отец, если бы узнал?! Родольфус посмотрел на брата и попытался убедить себя, что боится за раненого брата, это естественно... Не вышло. Правда вылезала наружу, хитро усмехаясь, будто сделавший пакость лепрекон. Он, Родольфус Лестранж, боялся, что магглы могут его поймать, избить, убить, посадить в тюрьму немногим лучше Азкабана или придумать что-то ещё более гадкое. Кто их знает, что они делают с беспомощными врагами. — Как ты? — тихо спросил он Рабастана. — Нормально. Есть хочется, да руку дёргает. Жить буду. Поезд должны вот-вот подать. — Сколько у нас денег осталось? Рабастан покачал головой. — Очень мало. На, у тебя сохраннее будут. Родольфус изучил мятые бумажки. Двадцать три фунта. Вряд ли хватит надолго, коль скоро один билет стоит вдвое дороже. Маггловские деньги отправились во внутренний карман куртки — и Родольфус увидел подходящий поезд. На этом расстоянии его вовсе не было слышно, и потому он казался ненастоящим: едет игрушечный поезд по игрушечным рельсам, внутри наверняка улыбаются игрушечные человечки... А ты увлечённо играешь, пока не позвали обедать. На перроне собирались магглы. К счастью, их было не очень много. Возможно, даже удастся побыть в относительной тишине. Родольфус невероятно устал от их постоянного присутствия, от невозможности контролировать их, от непонимания, что они вообще делают и почему. Хотелось одиночества и покоя. Хотелось поесть и принять ванну. И посмеяться с друзьями над глупым приключением. Возможно, когда-нибудь такая возможность и представится. Самым сложным было есть медленно. Родольфус контролировал буквально каждое своё движение: неспешно отрезать кусок ветчины, положить на хлеб, откусить и долго пережёвывать. Иначе еда закончится, а наесться не успеешь. — Что бы сказал отец, если бы увидел нас сейчас! — ухмыльнулся Рабастан, отобрав у Родольфуса нож и намазывая на хлеб джем. — Отец-то ладно, а ты представляешь, что сказала бы мама?! Смех вышел невесёлым. Есть руками, в одежде, которую не менял со вчерашнего вечера, не особо разбирая, что именно ешь — верный способ уложить в могилу не только родителей, но и добрую половину родственников. Ещё вчера утром они завтракали в семейном кругу, чопорно подцепляя серебряной вилкой кусочек омлета, и эльфы суетились вокруг стола. А кажется, будто прошло несколько недель. Билеты, которые купил Рабастан, предоставляли им право на места в стандартном классе. Стандарты путешествий у магглов были весьма нелепы: никаких купе, просто ряды стоящих вплотную кресел с узкими проходами между ними. К счастью, магглов было значительно меньше, чем мест, так что Лестранжи смогли устроиться вдали от остальных. Однако о том, чтобы развязать здесь руку Рабастана и посмотреть, есть ли что-то в ране, не могло идти речи. — В целом анализ ситуации приводит меня к неутешительным выводам, — сказал Родольфус. Беседа вынуждала есть медленно: сказал реплику, тщательно прожевал кусок, подумал над ответом... — Мы наделали много ошибок. Рабастан посмотрел на брата вопросительно, не переставая жевать. — Прежде всего мы запутались в осознании того, к чему стремимся. В магическом мире нас знают все, и мы действовали, отталкиваясь от этого. Кто-то нам не понравился — мы его убили, и все в общем-то понимают, что не надо нам не нравиться. Здесь наша цель, наоборот, затеряться. И теоретически она достижима: нас ведь здесь никто не знает. Для обычных магглов мы просто ещё двое обычных магглов. Но каждым убийством мы привлекаем к себе внимание. Не надо этого делать. Рабастан хмыкнул. — А как прикажешь поступать, когда за нами гонятся и угрожают застрелить? Вежливо упрашивать: «Пожалуйста, не делайте этого»? — Ну как-то же магглы справляются. Надо выяснить, как они это делают. Для этого надо больше смотреть по сторонам, больше разговаривать с магглами, быть подружелюбней. — Проколемся на мелочах, — возразил Рабастан. — Для начала — просто смотреть по сторонам. Знаешь, я за собой заметил: когда не пользуюсь магией, всё кажется растянутым во времени. Бежать долго, а тем более идти, мог бы аппарировать — давно бы был у цели. И начинаю отвлекаться, думать о чём-то... Пока от полиции убегал в первый раз, столько всего передумал, самому смешно. А спроси меня: мимо чего бежал? Сколько домов было на той улице, направо я свернул или налево, какие там росли деревья и какого цвета были заборы? А Мерлин его знает, я не следил. Не получается удерживать внимание на малопонятных вещах достаточно долго. Вот с этим надо разобраться. Рабастан кивнул. — У меня то же самое. Как подумаю, что вокруг одни магглы и ни одного нормального волшебника, тошно становится, хочется закрыть глаза и ничего не видеть. А ещё и мило беседовать с ними... Не знаю, получится ли. — С той девчонкой в кассе получилось, — хохотнул Родольфус. — Ты просто постарайся держать в голове главную цель: остаться в живых. Ради этого можно и с магглами полюбезничать, верно? Рабастан скорчил унылую рожу. — Что с этой полицией делать? Она всё время за нами бегает. — Знаешь, я долго думал об этом. Единственный вывод, к которому я пришёл, парадоксально прост: не давай ей повода за нами бегать. — Увы, Родольфус, в наших обстоятельствах это невозможно. — Ну, по возможности не давать. Чем меньше мы обращаем на себя внимание, тем скорее затеряемся среди магглов. Привлекать внимание магглов — это тоже привлекать внимание. Рабастан вздохнул. — Что бы сказал отец! — Боюсь, отец сказал бы: «Имей смелость признаться себе в реальном положении дел». Рабастан снова вздохнул. Они оба знали, что отец обязательно добавил бы: «...и немедленно убирайся из этого мерзкого места. Лучше сидеть в Азкабане, чем жить среди магглов». Белла бы его поддержала. Белла вообще считала, что любое страдание теряет остроту, если претерпевается ради идеи. А Родольфус с Рабастаном предпочитали бегать от полиции. На частых остановках в поезд заходили новые и новые магглы, вскоре вагон уже был почти полностью забит. Родольфус сидел в своём кресле молча и рассматривал людей. Они все были такие... чуждые. Неприятные одним своим видом. Ни одной благородной мантии, куцые куртки, в лучшем случае — длинные пальто. Несмолкающий гул голосов, все разговоры какие-то глупые, о мелочах, не заслуживающих упоминания. Что приготовить сегодня на ужин... Тётушка Бетси купила себе такое платье, здесь оборочка, а вот так пелеринка... Ну что это за туфли такие, скажи на милость, на второй месяц подошва треснула... Да что ты, прекрасный у него нос! Такая благородная горбинка... А рядом сидел Рабастан, и у него был жар. Родольфус рассматривал беззаботных магглов, скрипя зубами от бессилия. Он не мог прямо здесь размотать повязку, которую, кстати, давно пора менять, прощупать чёртову рану, если там что-то есть, выковырять ножом; не мог применить исцеляющие чары, облегчить боль, унять кровотечение... Отчаянно хотелось кого-нибудь убить или хотя бы покалечить. Хотя бы вот этого мальца прямо перед ним, который постоянно елозит в кресле. На мальце ярко-красная шапка с помпоном и куртка в бордовых бегемотиков. На вид ему лет десять, но кто их знает, этих магглов. До Плимута они, конечно, не доехали. Родольфус ни на секунду не сомневался, что так и будет, и когда Рабастан поднялся с места, просто подхватил сумку и пошёл следом. Дыру младшенький выбрал отменную. С одной стороны, явно не деревня на три дома, с другой, у места, гордо именующего себя городом, вокзал мог бы выглядеть и попредставительней. А этот, кажется, красили-то в последний раз, когда Родольфус ещё в Хогвартс не ходил. Довольно скромное на вид трёхэтажное здание, когда-то, похоже, было красным. На втором этаже вместо одного из стёкол зарешеченное окно закрывала фанера. — Слушай, Рабастан, ты... уверен? — не выдержал Родольфус. Брат посмотрел на него растерянно. — Да я понятия не имею. Ты же знаешь меня, просто толкает что-то под руку: здесь. А может, здесь просто клубничное мороженое продаётся, о котором я перед тем думал. — Ладно, это не так уж и важно. Давай найдём какое-то тихое место, я твою руку посмотрю. — Туда, — Рабастан махнул рукой прямо перед собой. Пройдя насквозь вокзал, братья увидели прямо через дорогу парк. Деревья стояли голыми, и ничто не закрывало обзор: было видно, что парк простирается довольно далеко. Пожалуй, там можно укрыться от людских глаз. — Послушай, — задумчиво сказал Родольфус, — давай ты посидишь тут, а я побегаю, поищу что-нибудь чистое тебе для перевязки. И, может, лекарств каких-то... Ну лечатся же магглы чем-то! — Давай, — Рабастан был краток, но одного слова, произнесённого усталым голосом, Родольфусу хватило. Ему действительно плохо. Драклы раздери, да что ж это такое, почему они так беспомощны?! Тоже мне, элита волшебного мира... Рабастану приглянулась скамейка в глубине парка. Он уселся на неё, поставил рядом сумку, серьёзно посмотрел на брата. — Если будут проблемы — зови. Родольфус молча кивнул и пошёл обратно. С внешней стороны здание вокзала выглядело так же, только разбитого окна не было, да на третьем этаже висели большие круглые часы. Людей не было — кто в здравом уме решит сойти с поезда в этой дыре? Родольфус огляделся и зашагал по улице влево от вокзала: ему почудилось, что в конце квартала находится что-то вроде продуктовой лавки. Уж там-то обязательно кто-нибудь окажется. Ему повезло: это действительно была продуктовая лавка, и из неё вышла молодая маггла, ведя за руку маленького ребёнка. — Извините, мэм, — обратился к ней Родольфус, — вы не подскажете, где здесь можно купить лекарства? Я только недавно приехал в Ньютон-Эббот и ещё не разобрался... Маггла улыбнулась ему в ответ. — О, это очень просто: идите прямо, никуда не сворачивайте, три квартала. Сразу за шляпным магазинчиком увидите аптеку. — Спасибо большое, — ответил он и ускорил шаг. За спиной у него залопотал что-то ребёнок, маггла заворковала с ним про дядю, идущего в аптеку, и про то, что вот-вот пойдёт дождь и им пора скорее домой. Родольфус досадливо поморщился: дождь им с Рабастаном был сейчас совсем ни к чему. На миг в голове мелькнула предательская мысль: плюнуть на всё и сдаться. В Азкабане хотя бы тепло. Но потом Родольфус увидел аптеку. Она выделялась среди обшарпанных зданий — опрятная, недавно выкрашенная, у стен высажены цветы. Когда Родольфус открывал дверь, над ней звякнул колокольчик. Внутри было поразительно чисто. Лекарства в тюбиках, бутылочках и пилюлях лежали на стеклянных витринах. За прилавком стояла молодая маггла в странноватой одежде, явно форменной. Родольфус подошёл, стараясь казаться максимально дружелюбным. — Здравствуйте, мэм, — сказал он, вежливо улыбнувшись. — Подскажите, пожалуйста, чем вы можете мне помочь. Мой брат ранен, у него жар, мне надо промыть ему рану и удалить оттуда посторонний предмет. Нужны перевязочные материалы и, собственно, то, чем надо обработать рану. Маггла посмотрела на него взглядом, живо напомнившим ему о Минерве МакГонагалл. — Молодой человек, я в этой ситуации помочь не могу ничем. Вашему брату немедленно надо к врачу, не играйте с его здоровьем. А я не имею права продавать вам то, что необходимо в таких ситуациях, без врачебного предписания. — Милая девушка, я прошу вас понять меня правильно, — тон Родольфуса оставался столь же любезным. — Мы сейчас, к сожалению, не можем посетить врача. Я очень волнуюсь за брата, и могу вас уверить, если вы не поможете нам прямо сейчас, то лично вы до приезда врача не доживёте. Однако мне очень не хотелось бы доводить до этого. Давайте обойдёмся без лишнего насилия, пожалуйста. Ещё один взгляд Медузы Горгоны изучил Родольфуса с головы до ног. Лестранж надеялся, что его рука достаточно красноречиво сжимает в кармане нож. Наконец маггла недовольно сказала: — Рану надо обработать обеззараживающим средством, лучше всего для этих целей подойдёт перекись. Потом промойте физраствором и как следует перевяжите. Вы умеете накладывать повязку? — Не считаю себя профессионалом, но пару раз приходилось, — Родольфус очень старался, чтобы голос не дрогнул. Его опыт в медицинских манипуляциях был достаточно неприятным. Было много крови, он едва видел, что делает. Тёмное режущее заклятье отрикошетило от стены и попало в замешкавшегося парнишку, закрыть рану чарами было невозможно, они не помогают от тёмной магии, пришлось перетягивать её вручную, потом накладывать повязку... Колдомедики сказали, что имелся реальный риск потерять руку. Сейчас Родольфус думал, что, честное слово, лучше бы Регулус тогда потерял её, но в итоге остался в живых. Маггла поджала губы и продолжила: — Чем будете извлекать... посторонний предмет? — У меня есть нож. Хороший, острый. — Протрите его спиртом. Рану лучше перекисью, не перепутайте. Спирт может обжечь воспалённые ткани. Следите, чтобы в ране не осталось гноя. Я даю вам вату и стерильный бинт. И имейте в виду, молодой человек: я обязана буду позвонить в полицию. Всё, что я могу сделать для вашего брата — дать вам четверть часа, чтобы вы успели его перевязать. Полицейские не торопятся оказывать медицинскую помощь. — Мэм, помилуйте, он в нескольких кварталах, а я не умею летать по воздуху! Дайте хоть час! Маггла посмотрела на него с сомнением: — Вы понимаете, в какое положение меня ставите? Я не могу нарушать закон так... серьёзно! — Ммм... — Родольфус на миг задумался. — А хотите, я вас аккуратно свяжу? И вы скажете, что не могли... — Ну уж нет! — решительно замотала головой маггла. — У меня половину аптеки вынесут! Боже мой, о чём мы с вами разговариваем? — вдруг сказала она более мягким тоном и чуть улыбнулась уголками губ. — Я придумал, — Родольфус улыбнулся ей в ответ. — У вас есть тут какая-нибудь верёвка? Давайте её сюда, — он достал и кармана нож и воинственно взмахнул им, — я разрежу её на куски, а вы скажете полиции, что я вас связал, но один из посетителей вас освободил. Мэм, прошу вас, — он понизил голос, старательно подражая Рабастану, — ваша помощь действительно очень нужна. Больше всего на свете ему хотелось сейчас прирезать её. Или крепко сжать её горло, пока под пальцами не хрустнут позвонки. Но он улыбался и смотрел на неё, как в детстве, бывало, смотрел на мать — я такой милый мальчик, мамочка, разреши эльфам дать мне ещё немного варенья, пожалуйста. Было чертовски неприятно. Но главная задача — остаться в живых — затмевала всё. — Я понимаю, — серьёзно ответила маггла, глядя прямо ему в глаза, и Родольфус вдруг подумал, что она много старше, чем кажется, — я сочувствую вашему брату, что бы он ни натворил. Я тоже немного врач, и мне известен мой долг. Не перепутайте: вот спирт, вот перекись. Вот верёвка, если она вам так нужна — шпагат от коробки с лекарствами. — Достаточно прочный, чтобы преступнику пришло в голову вас им связать, — кивнул Родольфус, попробовав верёвку. Взмахнув ножом, он быстро разрезал шпагат в паре мест. — Вот так нормально, похоже на то, что разрезали связанные руки. — Вы так быстро прикинули длину? — изумилась маггла, принимая из рук Родольфуса обрезки верёвки. Он уже шагал к выходу. — Вы тоже быстро вату нашли, — ответил Лестранж, не оборачиваясь. — Спасибо, мэм. Чудовищно хотелось позвать Рабастана — просто спросить, как он там, в порядке ли. Чем больше времени Родольфус был в маггловском мире, тем невыносимее ему было без постоянной связи с братом, без его тихого голоса в голове. О Лорде думать не хотелось вовсе: так легче надеяться, что он вот-вот вернётся и позовёт вернейших из своих слуг. С ним было так просто, он всегда знал, где укрыться, как отбиться от назойливого внимания авроров; он знал даже маггловский мир и время от времени находил какие-то странные места, где можно было спрятаться и переждать очередной всплеск активности Крауча, мирно играя в карты и опустошая чей-нибудь винный погреб. Эльфы приносили еду и питьё, исправно стирали и чистили одежду, и вынужденное безделье было по крайней мере комфортным. Без Лорда всё стало совсем не таким. То, что казалось простым, теперь было невероятно, неподъёмно сложно. Что ж, тем большего уважения он заслуживает: в своё время он продумал всё то, из-за непродуманности чего сейчас страдали братья Лестранжи. Рабастан сидел на скамейке с видом обычного прохожего, которому захотелось посидеть. Спокойный и уверенный в себе; Родольфус хотел бы оказаться сейчас на его месте. Подумаешь, рана, есть ведь старший брат, он всё решит... Родольфус мотнул головой, отгоняя глупую мысль. Не надо так о младшем, он не заслуживает. Когда он сам не знал, куда идти и что делать, Рабастан просто вставал и шёл вперёд, молча, не выпячивая свою роль, не обвиняя старшего в бездействии. Хватит считать его малышом. Вырос малыш. Рабастан поднял голову, завидев брата; чуть дрогнули, расправляясь, плечи. Да уж, расслабленная поза — лишь видимость. Плохо. Родольфус присел рядом. — Расстёгивай рубашку, давай смотреть. Рана выглядела паршиво. Плоть вокруг маленькой дырочки напухла и покраснела, из неё сочилась неприятная на вид жидкость. Родольфус чуть прощупал припухлость пальцами — внутри, похоже, действительно что-то было. Он вздохнул и достал нож. Рабастан сидел спокойно и ждал. Родольфус закатал рукава, протёр нож спиртом, подумал, протёр ещё. Чуть не рассмеялся, поняв, что попросту не решается взрезать брату руку. — Ну это же смешно, в конце концов! — пробормотал он сквозь зубы и, аккуратно примерившись, вскрыл рану. Кровь брызнула туда, куда должна была — на траву за скамейкой. Родольфус хорошо помнил, что рубашка у него одна, и у его брата тоже — запасные пришлось бросить, ещё в первый раз удирая от полиции. Рабастан шипел от боли, но не дёргался: понимал, что нельзя. Перекись зашипела на ране, будто передразнивая его, запузырилась. Родольфус не знал, нормально это или нет, но посоветоваться было не с кем. По крайней мере, крови стало меньше. Вздохнув ещё раз, он снова взялся за нож. Рану пришлось чистить от гноя и сгустков крови; Родольфус лил на неё физраствор, который стекал на землю, окрашиваясь красным. Наконец что-то маленькое вывалилось наружу, стукнулось о скамейку и закатилось под неё. Родольфус снова прощупал рану, стараясь как можно меньше запачкаться в крови, кивнул, убедившись, что ничего твёрдого в ней не осталось, промыл рану ещё и наконец стал перевязывать. Перекись, вата, бинт... Руки ловко работали, и Родольфус надеялся, что Рабастан никогда не узнает, чего ему стоило не дать им дрожать. Если он узнает, будет смеяться. Рабастан считал, что главное качество боевика — хладнокровие в любой ситуации. Продолжение в комментариях |
|
Часть 1 (челлендж) || Часть 2 (визуал) || Часть 3 (мини и драббл) || Часть 4 (миди) || Часть 5 (макси) || Часть 6 (визуал)
@темы: всякое фэндомное, любимые фанфики